Великая Литва или «альтернативная» Русь? Великое княжество литовское и русь

Ко времени своего образования, в конце XIII века и XIV веке, Великое княжество Литовское представляло собой конфедерацию литовских и русских земель и княжеств, объединенных под сюзеренитетом великого князя. Каждая из земель составляла самостоятельную социополитическую единицу. На протяжении XV века великие князья пытались усилить власть центрального правительства над всеми территориями великого княжества.

Тем не менее на протяжении долгого времени было трудно преодолеть сопротивление местных властей, пытающихся сохранить свои прежние права. Каждая область пользовалась широкой автономией, которую обеспечивал особый привелей (грамота) великого князя. В привилее, выданном в 1561 г. Витебской земле, великий князь давал клятву не принуждать жителей этой области к переселению в какой‑либо другой регион великого княжества (в отличие от московской политики); не направлять солдат из коренного населения на гарнизонную службу в какую‑либо другую землю; и не вызывать витеблянина (жителя витебской земли) в Литву на суд. Подобные же грамоты были выданы Полоцкой, Смоленской (за девять лет до захвата ее Московией), Киевской и Волынской землям. Во многих случаях дела каждой из этих земель обсуждались и велись местными жителями – дворянами‑землевладельцами и теми, кто проживал в крупных городах. В Волыни постоянно собирались местные дворянские ассамблеи.

Процесс усиления власти центрального правительства над автономными землями был мотивирован, как и в Московии, военными и финансовыми соображениями великого князя и совета вельмож. В XIV и начале XV века для Великого княжества Литовского представлял опасность Тевтонский орден. В конце XV века на западнорусские земли претендовал, считая их своим пол равным наследством, великий князь московский. На протяжении XV и XVI веков на Великое княжество Литовское, как и на Московию, постоянно нападали татары, а в XVI и XVII веках Западная Русь, так и Польша вынуждены были отражать наступление оттоманских турок. Требовалась лучшая организация экономических ресурсов страны и более эффективная система управления, чтобы Литовское государство могло справиться с постоянно возникающими трудностями.

Одной из первых задач великого князя было привести в по док те части территории, над которыми он имел прямую власть, то есть, господарские земли. Основное население в этих владениях составляли государевы крестьяне, но часть господарских земель была передана «господарскому дворянству», тем, кто владел участками господарских земель, будучи на положении слуг великого князя. Их положение было подобно владельцам поместий в Московии, а сам термин «поместье» часто использовался в запада русских документах. Жители малых городов, расположенных господаревых землях, тоже находились под непосредственной властью великого князя.

Для того, чтобы сделать управление владениями короны более эффективным, они были разделены на ряд районов, во главе каждого из которых стоял великокняжеский наместник, называвшийся также «державцем». Державец был главным управляющим. собирателем налогов с господарских земель в своем районе. был также военным главой района, ответственным за мобилизацию в случае войны, и местным судьей в господарских землях Этим наместникам было дано право оставлять себе часть собираемых налогов и судебных пошлин – способ вознаграждения, который соответствовал системе «кормления» в Московии.

Вне округа державцев лежали земли знати – обширные владения князей и панов и меньшие угодья шляхты. Вельможи пользовались теми же юридическими правами по отношению к населению их владений, что и державец во вверенных ему господарских землях. Шляхта требовала для себя подобной же власти над своими слугами и фермерами – арендаторами их земель.

Следует заметить, что во второй половине XV века польской шляхте удалось добиться права на местное самоуправление, а также целого ряда других привилегий. Расширение прав мелкопоместного дворянства в Польше не могло не ускорить подобного процесса и в Великом княжестве Литовском. Во время войны каждый вельможа присоединялся к армии со своей свитой, а шляхта каждого района образовывала отдельный полк. За участие в военных действиях мелкие дворяне требовали удовлетворения их политических притязаний, и великий князь и совет вельмож постепенно вынуждены были уступить этим требованиям. В то же время, однако, они пытались установить над провинциями политический и военный контроль.

В середине XVI века была установлена сбалансированная система управления областями и районами. Сеть районов (поветы) составляла низовой слой системы. К 1566 г. общее число районов было тридцать один. Правитель района, староста, являлся в то же время «державцем» (наместником) господаревых земель и главой общего управления районом.

Для ведения тяжб по поводу земельных угодий шляхты в каждом повете был организован специальный дворянский «суд земский». Дворянство каждого повета при мобилизации составляло отдельную военную единицу со своим собственным знаменем. Во главе стоял особый офицер, который назывался хорунжий полка.

Области, составлявшие более высокий уровень местного управления, назывались воеводствами. Каждое воеводство включало в себя от одного до пяти поветов. Во главе каждого стоял наместник или воевода. В конце концов последний титул оказался предпочтительнее. Воевода был «державцем» центрального района воеводства, главой администрации воеводства, главнокомандующим всеми вооруженными силами, мобилизованными в пределах его воеводства в случае войны, и главным судьей. Его власть распространялась на население господаревых земель и на мелкопоместное дворянство, но не на вельмож.

Помимо воеводы во многих воеводствах была должность «командующего замком (крепостью)», называвшаяся «каштелян».

Должности воеводы и каштеляна были учреждены в 1413 г., сначала только собственно в Литве (не включая Жемайтию), которая была разделена по этому случаю на два воеводства, Вильно и Трокай. Во время правления Свидригайло была установлена должность «маршала» Волыни. Маршал осуществлял военное руководство. В XVI веке Волынь стала обычным воеводством. 1471 г., когда Киев утратил статус княжества, была создана должность воеводы Киева. В 1504 г. воеводство образовала Полоща земля, а в 1508 г. – Смоленская (захваченная московитами 1514 г.). К 1565 г. было образовано тринадцать воеводств (не считая Смоленска, который в то время относился к Москве).

Этнический состав трех воеводств был по преимуществу литовским: Вильно (пять поветов), Трокай (четыре повета) и Жемайтия. Последнее состояло всего из одного повета, и главу его называли старостой, а не воеводой; однако, его власть приравнивалась к власти воеводы. Во всех остальных воеводствах русские составляли основную массу населения. Это следующие области:

1. Воеводство Новогрудское (Новгород‑Литовское). Оно включало в себя три повета: Новогрудок (Новогородок), Слоним Волковыск.

2. Воеводство Берестие (Брест), состоявшее из двух поветов: Брест и Пинск.

3. Воеводство Подляшское, три повета: Бельск, Дорогичин и Мельник.

4. Воеводство Минское, два повета: Минск и Речица.

5. Воеводство Мстиславльское, один повет.

6. Воеводство Полоцкое, один повет.

7. Воеводство Витебское, два повета: Витебск и Орша.

8. Воеводство Киевское, два повета: Киев и Мозырь.

9. Воеводство Волынское, три повета: Луцк, Владимир и Кремене.

10. Воеводство Браславское, два повета: Браслав и Винница.

Границы Полоцкого и Витебского воеводств почти полностью совпадали с границами бывших русских княжеств с теми же на званиями. Три других воеводства в русской части великого княжества (Киевское, Волынское, Минское) тоже почти соответствовали древнерусским княжествам.

Вследствие как древнерусских традиций, все еще существовавших в большей части западнорусских земель, так и создания мощного административного центра в каждом воеводстве, местное правительство играло значительно более важную роль в Великом княжестве Литовском, нежели в Московии. С другой стороны, центральные службы администрации были развиты в меньшей степей чем в Москве.

Основную связь между центральным и местным правительством великого княжества обеспечивала аристократия – паны. Именно они занимали наиболее важные должности как на центральном, так и на провинциальном уровне и составляли паны раду (правительствующий совет), который не только давал советы великому князю, но фактически руководил страной.

Юридически во главе литовско‑русского государства находился великий князь. По традиции его выбирали из потомков Гедимина, но конкретного закона о престолонаследии не было. После объединения Литвы и Польши в 1385 г. Витовт, сын Кейстута, возглавил литовскую оппозицию своему двоюродному брату, королю Ягайло (сыну Ольгерда), и ему удалось утвердиться в качестве великого князя литовского. После смерти Витовта (1430 г.) на корону стали претендовать сразу несколько князей из дома Гедимина. Лишь после того, как младший сын Ягайло Казимир был провозглашен великим князем литовским в 1440 г., был восстановлен династический мир. В 1447 г. Казимир был избран королем Польши, оставаясь в то же время великим князем литовским. Таким образом, потомкам Ягайло (Ягеллонам) удалось основать общую польско‑литовскую династию. Об объединении Польши и Литвы сначала свидетельствовала только личность правителя. Лишь во время Люблинской унии 1569 г. связь между двумя государствами стала реальной.

Великий князь не был самодержцем даже до того, как Первый Литовский Статут конституционно ограничил его власть в пользу совета вельмож. Он мог действовать независимо, только когда дело касалось владений короны, но даже в управлении господаревыми землями он, фактически, находился в зависимости от должностных лиц, которые, по обычаю, выбирались из числа аристократии. Господаревы земли не находились в персональном владении великого князя, а принадлежали государству в его лице. Но великие князья и члены их семей имели и личные, достаточно обширные земельные угодья.

Великий князь имел также право собирать налоги и платы самого разного характера. Однако налоги, предназначавшиеся на нужды армии и собиравшиеся со всей территории великого княжества, устанавливались советом вельмож, а позднее сеймом. Налоги на пользование владениями короны могли определяться самим великим князем. Фактически же, их обычно тоже утверждали отдельные члены совета вельмож, хотя и вовсе не обязательно, чтобы весь совет.

Великий князь также обладал определенными королевскими прерогативами («регалиями»), такими, как чеканка монеты и торговля солью и алкоголем. Исключительное право на торговлю алкогольными напитками было известно как «право пропинации» Великий князь мог распоряжаться своим правом на содержание трактиров и часто продавал его за подходящую плату частным лицам или дарил тем, кому хотел оказать милость. Таким образе многие представители знати могли приобрести это право. В Польше шляхта получила исключительное право пропинации (propinacja) на основании Статута Петркова (Piotrkow) 1496 г.

Можно добавить к этому, что очищенный алкогольный напиток, известный теперь во всем мире под русским названием «водка», впервые упоминался в документах Великого княжества Литовского в самом начале XVI века. Он назывался «горелое вино», отсюда – украинское слово «горелка» (горилка).

Великому князю помогал целый ряд государственных сановников, чьи должности были установлены в соответствии с польским образцом и чьи титулы имели, главным образом, польское происхождение. Польские должности подобного рода первоначально был связаны с домашним хозяйством князя (придворные должности, urzydy dworskie). В течение XIII и XIV веков они стали должностzми королевской администрации.

Ближайшим помощником великого князя был землеуправитель (marshalor zemsky). Это должностное лицо отвечало за порядок соблюдение этикета при дворе великого князя, а также на собраниях сейма. В случае отсутствия великого князя на собрания совета вельмож землеуправитель являлся его полномочным представителем. Его заместитель назывался управителем двора. Он стоя во главе придворных служителей (дворян). Остальные придворные должности были следующими: виночерпий, мясник, конюший и так далее.

Более важными были должности канцлера, земельного казначея, его заместителя – придворного казначея, который отвечал за казну великого князя, главнокомандующего и его заместителя – полевого командира. В военное время главнокомандующий обладал полным контролем над армией, особенно во время дальних походов.

Никто из этих должностных лиц не обладал политической властью; ход делам давал совет вельмож, а влияние кого‑либо из высших сановников основывалось, главным образом, на их членстве в совете. В ином случае они всего лишь исполняли решения совета.

Совет вельмож окончательно утвердился при Казимире и его сыновьях. К этому времени его состав столь разросся, что «пленарные» заседания совета созывались только в экстренных случаях или когда сейм был на «сессии».

На «пленарных» заседаниях совета места в переднем ряду занимали римско‑католический епископ Вильно, воевода Вильно, воевода и каштелян Трокая и староста Жемайтии. На местах второго ряда сидели римско‑католические епископы Луцка, Бреста, Жемайтии и Киева; сзади них сидели воевода Киева, староста Луцка, воеводы Смоленска и Полоцка, староста Гродно и воеводы Новогрудка, Витебска и Подляшья. Высшие сановники – такие, как управители (marshals) и гетманы – не имели специально предназначенных им мест, поскольку обычно управитель или гетман сочетал свою должность с должностью воеводы или старосты. Места младших придворных чинов находились за вторым рядом.

В перерывах между «пленарными» заседаниями совета его внутренний круг, известный как наивысшая, или тайная рада, продолжал действовать на постоянной основе. Внутренний круг состоял из римско‑католического епископа Вильно (и любого другого католического епископа, если тот присутствовал на собрании совета), всех воевод, которые являлись членами рады, старост Жемайтии и Луцка, двух управителей и секретаря казначейства.

Совет вельмож, особенно его внутренний круг, был главной движущей силой правительства. Конституционные полномочия совета были сформулированы в грамотах 1492 и 1506 гг. и окончательно оформлены Первым Литовским Статутом 1529 г. Согласно последнему, суверен (господарь) обязывался сохранять в неприкосновенности все прежние законы и не издавать новых законов без ведома совета (Раздел III, статья 6).

Вельможи играли видную роль в иностранных делах Великого княжества Литовского. Они представляли княжество в переговорах его с Польшей, а также с Московским государством.

В 1492 и 1493 гг. в предварительных переговорах по поводу предполагаемого брака дочери Ивана III Елены и великого князя Александра Литовского приняли активное участие три литовских вельможи: Ян Заберезинский, Станислав Глебович и Ян Хребтович. Каждый из них по очереди посещал Москву. Заберезинский и Глебович установили дружеские отношения со старшим московским боярином князем Иваном Юрьевичем Патрикеевым (который, кстати, был потомком Гедимина) и некоторыми другими московскими боярами. Когда княжна Елена приехала в Литву, Вильно ее встречали князь Константин Иванович Острожский и князья Иван и Василий Глинские.

В ноябре 1493 г. было послано литовское «великое посольства для заключения мирного договора между Литвой и Москвой. Посольство состояло из трех вельмож: Петра Ивановича (который был воеводой и землеуправителем Трокая), Станислава Кезгайла (старосты Жемайтии) и Войтеха Яновича. Одновременно литовский совет вельмож направил послание князю Патрикееву, прося его поспособствовать установлению дружественных отношен» между двумя государствами. Послание было подписано римско‑католическим епископом Луцка и Бреста Яном, Петром Янович" (членом посольства), князем Александром Юрьевичем Гольшанским (наместником Гродно) и Станиславом Кезгайлом (членом посольства).

Попытки литовского совета вельмож установить тесные отношения между ним и московской боярской думой расстроились из за опалы князя Патрикеева в 1499 г.; но даже после этого обмен посланниками между Литвой и Москвой способствовал установлению личных контактов между подданными двух стран. Среди литовских посланников, посетивших Москву в первой половине XVI века, был Сапега (в 1508 г.) Кишка (1533 и 1549 гг.), Глебович (1537 и 1541 гг.), Тышкевич (1555 г.) и Волович (1557 г.). Во время своего пребывания в Москве в 1555 г. Юрий Тышкевич, будучи греко‑православным, нанес визит митрополиту Макарию и попросил у него благословения.

Совет вельмож Великого княжества Литовского можно сравнить с польским сенатом – высшей палатой польского сейма. Низшей палатой этого сейма была палата представителей поместного дворянства – izba poselska (посольская палата).

Местные ассамблеи польской шляхты приняли иную форму в второй половине XVI века. Именно на этих ассамблеях мелкопоместное дворянство избирало своих депутатов в национальный сейм.

Под польским влиянием местное дворянство Великого княжества Литовского тоже начало добиваться как местного самоуправления, так и национального представительства. Чтобы добиться этого, мелкопоместные дворяне пользовались политическими или военными обстоятельствами, при которых великий князь и совет вельмож особо нуждались в их активной помощи. Сначала за помощью в мобилизации армии для большой войны или поддержкой интересов великого княжества в конфликтах и переговорах с Польшей обращались только к представителям литовского дворянства. Первый национальный сейм великого княжества – в котором приняли участие не только представители собственно Литвы, но и русских областей – состоялся в 1492 г. после смерти Казимира для избрания нового великого князя.

После этого представители мелкопоместного дворянства принимали участие в собраниях сейма, когда бы он ни созывался. Воеводам были даны указания обеспечить присутствие на заседания сейма двоих депутатов от шляхты с каждого повета. Местные избирательные сеймы шляхты (сеймики) в то время регулярно не действовали. Депутатов от шляхты сперва не избирали, а назначали местные или областные чиновники. Только во время царствования Сигизмунда II Августа (1548‑78 гг.) сеймики мелкопоместного дворянства были официально признаны и получили право избирать «посланников» на национальный сейм. Это право было даровано Виленской Грамотой от 1565 г. и подтверждено Вторым Литовским Статутом (Раздел III, статьи 5 и 6).

Каково было участие русских в правительстве и администрации литовско‑русского государства? Ввиду того, что большая часть населения великого княжества была русской и что преимущественно русским языком пользовались как в администрации, так и в судах, можно было бы ожидать, что русские будут составлять большинство в правительстве. На самом деле это было не так.

Среди факторов, которые препятствовали русскому участию в управлении страной, была сильная позиция, которую занимала римско‑католическая церковь. Следует вспомнить, что она была провозглашена государственной церковью Литвы по условиям первой унии с Польшей. После этого литовский народ был обращен в римское католичество. Первым католическим епископством, организованным в Литве, было Виленское. В 1417 г. еще одно было образовано в Жемайтии. Двенадцать лет спустя двух католических епископов назначили на украинские земли – в Луцк и Киев. Еще одно католическое епископство было организовано в Бресте. Так как украинский народ в это время принадлежал к греко‑православной церкви, утверждение римско‑католических епископств на этих землях фактически имело значение лишь для небольших групп населения, главным образом – для литовцев и поляков, проживающих Украине. Однако эта акция положила начало амбициозной программе римского прозелитизма на Украине.

По условиям Грамоты 1434 г. существование греко‑православной церкви в великом княжестве было признано, и православны" верующим было обещано равенство в правах с католиками. Это же обещание было повторено Казимиром в 1447 г. Несмотря на это, ни один православный священнослужитель никогда не был допущен на совет вельмож. С другой стороны, как уже было отмечено выше, всем католическим епископам были обеспечены постоянные места в совете.

Что касается светских членов совета, среди них были как русские, так и литовцы. В середине XVI века наибольшим влиянием при решении государственных дел пользовались Радзивиллы (литовский род). Однако некоторые из русских, такие, как князья Острожские, Ходкевичи и Воловичи, играли видную роль в совете. Положение тех, кто занимал должности в центральной и местной администрации, было похожим.

В грамоте, выпущенной в 1564 г. в Бельске, упоминаются следующие русские (или придерживающиеся русских традиций) сановники: Ян Иеронимович Ходкевич, староста Жемайтии; князь Константин Константинович Острожский (сын Константина Ивановича), воевода Киева и управитель Волыни; Павел Иванович Сапега, воевода Новогрудка; князь Степан Андреевич Збаражский, воевода Витебска; и Остафий Волович, управитель двора и секретарь казначейства. Эти люди засвидетельствовали скрепление грамоты (привился) печатью. Среди других русских свидетелей были Григорий Александрович Ходкевич, Василий Тышкевич, князь Александр Федорович Чарторыйский и князь Андрей Иванович Вишневецкий.

Несмотря на высокое положение, которое занимали некоторые русские сановники, они не представляли собой организованную группу. В совете вельмож не было никакой «русской партии». Большинство русских вельмож были преданными подданными Великого княжества Литовского, вполне удовлетворенными своим положением в правительстве.

Представляется, что национальное самосознание в большей мере проявляли русские в таких регионах, как Смоленск, Полоцк, Витебск, Киев и Волынь. Во многих случаях, однако, здесь, как и в других районах Литвы, сказывалось различие социальных и экономических интересов аристократии и мелкопоместного дворянства, что подрывало чувство этнической общности. На Люблинском сейме (1569 г.) стало очевидно, что переходу украинских областей от Литвы к Польше в значительной мере способствовала неудовлетворенность украинского мелкопоместного дворянства своим положением.

В русских областях великого княжества знать составляла меньшинство населения; большинством были крестьяне. Однако они не имели голоса в правительстве. Политическим влиянием пользовалась только знать.

На территории Восточной Европы в течение более трех столетий существовало сильное Литовско-Русское государство. Великое княжество Литовское и Русское3 возникло на землях бывшей Киевской державы, куда не «пришли» монголы. Объединение западно-русских земель началось во второй трети XIII века при Великом князе Литовском Миндовге. В период правления Гедимина и его сына Ольгерда тер-риториальное расширение Литвы продолжалось. В ее состав вошли Полоцкое, Витебское, Минское, Друцкое княжества, Турово-Пинское Полесье, Берестейщина, Волынь, Подолье, Черниговская земля и часть Смоленщины. В 1362 году князь Ольгерд разбил татар в битве при Синей Воде и овладел Подолией и Киевом. Коренная Литва окружалась поясом русских земель, которые составили 9/10 всей территории образовавшегося государства, простиравшегося от Балтийского до Черного моря. Сегодня это Прибалтийские государства, Белоруссия, Украина.

Русское культурное влияние в новом государстве преобладало, подчиняя господствующую в политическом плане народность - литовцев. Гедимин и его сыновья были женаты на русских княжнах, при дворе и официальном делопроизводстве господствовал русский язык. Литовской письменности в то время не существовало вовсе.

Вплоть до конца XIV века русские области в составе государства не испытывали национально-религиозного гнета. Строй и характер местной жизни сохранялся, потомки Рюрика оставались на своих экономических позициях, мало потеряв и в политическом плане, поскольку строй Литовского и Русского государства носил федеративный характер. Великое княжество являлось скорее конгломератом земель и владений, чем единым политическим целым. До некоторых пор русское культурное влияние в государстве Литовском и Русском усиливалось по нарастающей. Гедиминовичи обрусевали, многие из них принимали православие. Налицо были тенденции, ведущие в сторону складывания нового варианта русской государственности на южных и западных землях бывшей Киевской державы.

Эти тенденции были сломлены, когда Великим князем стал Ягайло. В 1386 году он принял католичество и оформил унию Литовско-Русского княжества с Польшей. Стремления польской шляхты проникнуть на обширные западно-русские земли были удовлетворены. Ее права и привилегии быстро превысили права русской аристократии. Началась католическая экспансия на западные земли Руси. Упразднялись крупные областные княжения в Полоцке, Витебске, Киеве и других местах, самоуправление заменялось наместничеством. Литовская аристократия сменила культурную ориентацию с русской на польскую. Полонизация и окатоличивание захватили часть и западно-русской знати. Однако большинство русских сохраняло верность православию и древним традициям.

Началась национально-религиозная вражда, которой не было до 80-х годов XIV века. Эта вражда перерастала в жесткую политическую борьбу, в ходе которой у части западно-русского населения неизбежно крепли настроения в пользу Московского государства. Начался «отъезд» православных князей в Московию. В 1569 году по Люблинской унии два государства - Польское и Литовско-Русское - объединились в одно - Речь Посполитую. Позднее, в конце XVIII века, Речь Посполитая перестала существовать, а ее территория была разделена между тремя государствами: Россией, Пруссией и Австро-Венгрией.

В конце XII – начале XIII века прибалтийские племена находились на стадии разложения родового строя. Отдельные племена еще не объединились между собой, поэтому не существовало государственных образований. У них зарождались феодальные отношения.

В конце XII века – немецкое вторжение в Прибалтику. Прибалтийские племена отчаянно сопротивлялись, и это ускорило образование государства (а также этому способствовало ослабление русских земель после монгольского нашествия).

Отношения с Русью.

Сначала – мирные, добрососедские отношения. В условиях отсутствия собственной государственности и церковных институтов русские земли оказывали на Прибалтику сильное влияние. Особенно тесными были отношения с Новгородом и Полоцкой землей.

Они включились в борьбу за Прибалтику.

Середина XIII в. – образование Литовского княжества. Существовал временный союз против рыцарей, но по мере ослабления русских земель литовские князья неоднократно вторгались в Полоцкую землю. Но все же русские находили здесь поддержку местного населения.

Новый этап.

Со временем в состав Литовского княжества была включена часть русских земель, входивших в состав Киевской Руси (в 40-е гг.)

КАК?

XIV век — Расцвет

Это было именно Великое княжество Литовское и Русское. 9/10 составляли русские земли, это государство достигло значительных размеров.

Славяне составляли в нем большинство населения (Полоцк, Минск, Киев, Смоленск) и определяли развитие княжества. Государственным был русский язык, религией – православие, законы были взяты из «Русской правды», т.е. действовали русские правовые нормы. Русский был и языком официальной письменности. Литву и Русь вообще сближали давние связи. Большинство феодальной знати Литвы было русского происхождения. Многие литовцы были православными и женились на русских княжнах. И многие русские князья в XIV в. предпочитали признать зависимость от Литвы (это освобождало от подчинения Орде).

Таким образом, включение в ВКЛ большого числа русских земель, причем с более высоким уровнем общественных отношений и культуры вело к русификации этого государства. Могло произойти и полное «обрусение».

Существовали и другие тенденции:

XIV в. был временем их борьбы. Решался вопрос о дальнейшем развитии ВКЛ → сложные, противоречивые отношения.

Московская ориентация	Западная ориентация
Долгое время славянские города сохраняли права и привилегии, язык, письменность, культуру, православие.	Литовские феодалы старались подавить самостоятельность русских князей. Постепенно княжества были ликвидированы. Литовское княжество способствовало ослаблению Галицко-Волынской земли. 30-е годы – литовские князья установили господство над Смоленским княжеством.
Смоленск – буфер, смягчающий сложные отношения.	Сер. века – 2-я половина века – борьба за влияние с Москвой. Смоленские князья были вынуждены лавировать между ними. Москва применяет силу. В ответ Ольгерд помогает Твери (сопернику Москвы), трижды осаждает Москву 1372, но неудачно. 1380 – Ягайло – союзник Мамая. Правда, не стал участвовать в Куликовской битве.
1387 – поворот. Переориентация.
Готовился брак Ягайло и сестры Д.Донского (было сближение с Москвой). 1392 – усиление московской ориентации. Правителем Литвы стал двоюродный брат Ягайло, Витовит. Заключается брак его дочери с Московским Великим князем Василием II. Союз с Тохтамышем → влияние на Ордынские дела. Сам Витовт – православный, женат на Тверской княжне. Главным вопросом для него была борьба за независимость от Польши, против унии. С Москвой – отношения мирные, наиболее тесные. 1396 – совместные действия против Орды. Правда, в 1399 – поражение.	1387г. – князь Ягайло стал Польским королем. Языческая в своей массе Литва была крещена в католичество. Католики получали льготы. 1385 – Польско-Литовская уния. Литва осуществляет экспансию (Рязанская земля была загнана между ВКЛ и Золотой Ордой. Полоцкая земля испытала сильный натиск Литвы и Ливонских рыцарей еще до монгольского нашествия, уже во 2-й половине XIII века, раньше всех других западнорусских земель, оказалась под литовской властью) на западные и южные русские земли: Белоруссию (Витебск, Полоцк), Чернигов, Подольск, Новгород-Северский. 1395 – захват Смоленска (1404 – включен в состав Литвы окончательно).
Получил восточную часть ВКЛ, где преобладали русские земли. Принял православную веру и продолжил политику отца по «собиранию» русских земель
Сын Ольгерда. Принял католичество. Заключил унию с Польшей В конце XIV в. опасность для Московского княжества исходила от войск и литовского князя Ягайло, и золотоордынского темника Мамая. Витовт (племянник Ольгерда)
Провозглашение католичества государственной религией ВКЛ и привилегией католиков вызвали недовольство у православной части княжества. Борьву за независимость возглавил православный князь Витовт. 1392г. – раздел ВКЛ (Литва-Витовт, Польша — Ягайло) 1404г. — Витовт продолжил политику расширение своих владений за счет исконно русских земель и присоединил Смоленск.
1406г. – война против Пскова. В итоге: в XV веке границы Литвы вплотную приблизились к Московскому княжеству
Итак, преобладала польская ориентация. Славянское население уже не было заинтересовано в сохранении ВКЛ. Причины краха: 1) неудачи литовских князей в военных столкновениях с Москвой; 2) переориентация на Польшу; 3) католичество.

Дополнения:

• Русские земли попали в XIII веке (после монгольского нашествия) в состав раннефеодального литовского государства.
• Это затормозило развитие феодализма. Это вообще имело большое значение для судьбы Русского государства.
• На территории этих русских земель (Черниговская, Галицко-Волынская, Смоленская) стала складываться украинская и белорусская народность.

Монгольское нашествие на:

• Великорусская (Северо-восток и Северо-запад)
• Украинская и белорусская (Литва и Польша — Галицкая земля)

В XIV веке ВКЛ становится грозным соперником Москвы в деле «собирания» русских земель. Оно объединяло под своей властью большую часть западнорусских земель (Смоленщину, Украину, Белоруссию).

Это была действительно «другая Русь», и настоящей Русью они считали именно свою державу. Литва служила опорой западнорусских земель в антиордынской борьбе. Великий князь Ольгерд с таким же правом, как и московские князья, претендовал на собирание под своей властью всех русских земель.

«1-й [гуляющий]: А это, братец ты мой, что такое?
2-й: А это литовское разорение. Битва — видишь? Как наши с Литвой бились.
1-й: Что ж это такое — Литва?
2-й: Так она Литва и есть.
1-й: А говорят, братец ты мой, она на нас с неба упала.
2-й: Не умею тебе сказать. С неба так с неба».

Эта цитата из драмы Островского «Гроза», написанной в 1859 году, как нельзя лучше характеризует образ западных соседей России, который сложился в со-знании ее жителей. Литва — это и балтский народ, и территория его прожива-ния, и, в широком смысле, созданное им государство и его жители. Несмотря на многовековое соседство Великого княжества Литовского с русскими зем-лями, а затем и с Россией, мы не найдем его развернутого образа ни в массовом сознании, ни в школьных учебниках, ни в научных трудах. Причем такая си-туация характерна не только для Российской империи и Советского Союза, когда умолчание о великом княжестве или создание его негативного образа было обусловлено политическими обстоятельствами, но и для наших дней, когда прежние ограничения сняты, объем научных знаний постоянно увели-чивается благодаря развитию национальных историографий и совершенство-ванию исследовательской техники, а проблемы коммуникации успешно пре-одолеваются. Для российской науки и общественного сознания характерны определенные образы. Негативный — то есть Литва как захватчик русских земель, который стремится «испортить» их обращением в католицизм, и вме-сте с тем слабое и нежизнеспособное государство, раздираемое внутренними противоречиями и обреченное на союз с Польшей вплоть до полного раство-рения в ней. Или образ позитивный — «другая Русь», выбравшая «демократи-ческий» путь, в отличие от России. Но в любом случае Великое княжество Литовское появляется на страницах учебников, публицистики, даже научной литературы спорадически, от случая к случаю, словно бог из машины древне-реческих трагедий. Что же это было за государство?

В Великом княжестве Литовском часто видят альтернативный путь развития Руси. Во многом так оно и есть, ведь это были земли, с одной стороны, доста-точно близкие культурно, населенные восточными славянами, — пусть истори-ческие судьбы восточных славян будущей России, Великороссии и населения Великого княжества Литовского и королевства Польского, потомки которого впоследствии стали украинцами и белорусами, уже тогда достаточно суще-ственно расходились.

С другой стороны, это принципиально иная модель социальных взаимоотно-шений, иная политическая культура. И это создавало определенную ситуацию выбора. Это очень хорошо видно по событиям эпохи московско-литовских войн, в особенности XVI века, когда перебежчики из Московского государства, из России направлялись именно на земли Великого княжества Литовского или Короны Польской, которая находилась в унии с ним.

Теперь нам надо все-таки разобраться, откуда же взялось Великое княжество Литовское как могущественный сосед, соперник России и вместе с тем — источник разнообразных влияний.

Контакты Руси с Литвой происходили еще в XI веке, когда Ярослав Мудрый совершал походы в Прибалтику. Кстати говоря, тогда же был основан город Юрьев, названный в честь святого покровителя этого князя, — позднейший Дерпт, ныне Тарту в Эстонии. Тогда дело ограничилось нерегулярным взима-нием дани. К этому времени, возможно, уже существовали предпосылки скла-дывания Литовского государства. А реализовать их помогло соседство с бога-той, но ослабленной, разделившейся на множество княжеств Русью.

Если сначала литовцы участвовали в междоусобицах русских князей, то позже, во второй половине XII — начале XIII века, они перешли к собственным граби-тельским походам на Русь; их можно сравнить со знаменитыми походами ви-кингов или походами руси на Византию. Часто литовцев так и называют — викин-гами суши.

Это способствовало накоплению богатств, имущественному расслоению, за ко-то-рым следовало и социальное, и постепенному складыванию власти одного князя, который впоследствии в русских источниках будет назван великим князем.

Еще в 1219 году договор с волынскими князьями заключала группа из 21 литов-ского князя. А уже через два десятилетия один из них, Миндовг, стал править единолично. В 1238 году автор «Слова о погибели Русской земли» с носталь-гией вспоминал те времена, когда «Литва из болота на свет не выникываху». И кстати говоря, здесь он достаточно точно охарактеризовал область рассе-ле-ния литовцев: это действительно болотистые земли.

О размахе литовских походов ярко свидетельствует пассаж сочинения фран-цисканца Иоанна де Плано Карпини, или Джованни дель Пьяно Карпини, кото-рый в 40-е годы XIII века ездил к монгольскому хану Гуюку в Каракорум. Вот что он пишет о проезде по землям Южной Руси: «…мы ехали постоянно в смер-тельной опасности из-за литовцев, которые часто и тайно, насколько могли, делали набеги на землю Руссии и особенно в тех местах, через которые мы дол-жны были проезжать; и так как большая часть людей Руссии была пере-бита тата-рами или отведена в плен, то они поэтому отнюдь не могли оказать им сильное сопротивление…» Примерно тогда же, в первой половине или сере-дине XIII века, под властью Литвы Миндовга оказываются русские земли с та-кими городами, как Новгородок (современный Новогрудок), Слоним и Волко-выск.

Балтские народы и в частности литовцы оставались последними язычниками Европы. И уже в правление Миндовга, в первой половине XIII века, эта про-бле-ма стала очевидной. Миндовг сделал западный выбор: чтобы вести борьбу со своими родственниками за единовластие в Литве и вместе с тем противо-сто-ять Руси, он в 1251 году крестился по католическому обряду. Спустя два года ко-роновался — таким образом, стал первым и так и остался единственным коро-лем Литвы. Но в начале 1260-х годов, судя по всему, вернулся в язычество по по-литическим мотивам и выгнал или перебил христиан. Таким образом, Литва осталась языческой. Язычество оставило достаточно глубокий след в Лит-ве, так что следующая попытка христианизации, уже более удачная, была предпринята только в конце XIV века. В 1263 году первый литовский король был убит заговорщиками.

Итак, Миндовг погиб, но возникшее при нем Литовское государство не исчез-ло, а сохранилось. И более того, продолжало развиваться и продолжало рас-ши-рять свои пределы. Как считают ученые, примерно на рубеже XIII-XIV ве-ков утвер-ждается новая династия, которая по имени одного из своих представите-лей, княжившего в первой половине XIV века, князя Гедимина, получила имя Геди-миновичей. И при первых князьях этой династии, при том же Гедимине в част-ности, в составе Литовского государства оказались земли современной Белорус-сии — Полоцкая, Витебская, Менская (то есть, говоря по-современному, Мин-ская). Судя по всему, в орбиту литовского влияния в той или иной степени попал и Киев, уже к 1331 году. Ну а в 1340 году пресеклась по женской линии династия галицко-волынских князей, это положило начало многим десятиле-тиям борьбы между Литвой, Польшей и Венгрией за галицко-волынское на-следство.

Приобретения продолжили сыновья Гедимина, прежде всего на Руси действо-вали Ольгерд и его брат Кейстут. И эти приобретения были сосредоточены глав-ным образом в чернигово-северских и смоленских землях.

Как русские земли попадали под власть литовских князей? Это актуальный вопрос, поскольку часто приходится сталкиваться с диаметрально противопо-ложными точками зрения, но не очень понятно, как это происходило. Одни настаивают на завоевательном характере присоединения, другие — на добро-вольном и бескровном.

И то и другое представляется серьезным упрощением. Начать стоит с того, что источники, дошедшие до наших дней, просто не донесли до нас подробностей вхождения многих русских земель в состав Литовского государства; можно лишь констатировать, что та или иная часть Руси в тот или иной момент под-чинялась власти литовского князя. Военные походы литовцев не прекращались и выступали средством если не прямого завоевания, то во всяком случае дав-ления на русские земли. Например, согласно поздним источникам, Витебск был получен Ольгердом благодаря его женитьбе на дочери последнего мест-ного князя около 1320 года. Но в предшествующие десятилетия через этот регион неоднократно проходили литовские войска.

Сохранился очень интересный документ — жалоба рижан, рижских властей, витебскому князю конца XIII века. В ней упоминается целый военный лагерь литовцев под Витебском, из которого они ходили в стольный город княжества, чтобы продать плененных невольниц. О каком же добровольном присоедине-нии может идти речь, если мы видим целый военный лагерь вооруженных людей, отряды которых орудуют на тер-ритории княжества?

Были, конечно, и прямые завоевания. Пожалуй, самый яркий пример, подроб-но описанный в источниках, — это Смоленск, который был завоеван, более чем на столетие присоединен к Великому княжеству Литовскому в резуль-тате неско-льких походов конца XIV — начала XV века.

Здесь мы можем вернуться к тому вопросу, который уже затрагивался в начале лекции: в чем состояла альтернатива Великого княжества Литовского по отно-шению к Московской Руси как центра объединения русских земель? Это очень хорошо видно на примере социального строя тех русских земель, которые вошли в состав Великого княжества.

Сохранили свое влияние и свою собственность местные бояре и горожане (даже в завоеванном Смоленске) и православная церковь. Известно, что в Полоцке и Смоленске по-прежнему созывались вечевые собрания. Во многих крупных центрах сохранялись княжеские столы. Даже если на княжение садился Геди-минович, то в большинстве случаев такие князья принимали православие и ста-новились во многом своими, близкими для местного общества.

С некоторыми присоединенными землями литовские князья заключали до-говоры, которые потом легли в основу областных привилеев (древнейшими из них стали как раз полоцкий и витебский). Но, с другой стороны, уже на до-статочно раннем этапе истории Великого княжества Литовского проявляется западное влияние. По-скольку оно было такой большой, пограничной, контакт-ной зоной между рус-скими землями с одной стороны — и латинской католиче-ской Европой, это не могло не сказываться. А если мы еще вспомним о том, что на протяжении XIV столетия литовские князья постоянно находились перед выбором и неод-нократно задумывались, вели переговоры о крещении — по за-падному обряду или по восточному обряду, то становится ясно, что эти влия-ния, это своеоб-ра-зие должно было дать о себе знать еще в XIV веке.

В XIV веке Великое княжество Литовское находилось в непростом внешнеполи-тическом положении, потому что его история далеко не сводилась к экспансии на русские земли и к взаимоотношениям с соседними русскими землями и с Ор---дой. Огромной проблемой для Великого княжества Литовского в первое деся-тилетие его существования стала война с Тевтонским, или Немецким, ор-де-ном, который обосновался в Пруссии и Ливонии, то есть на берегах Бал-тийского мо-ря, и был призван нести христианство западного обряда язычни-кам и «невер-ным», в том числе «схизматикам», то есть раскольникам, отступ-никам, — так называли православных.

Более столетия войска ордена практически каждый год совершали по одному или несколько разорительных походов на Литву с целью подорвать ее силы. И конечно, на руку им играло то, что значительную часть Великого княжества Литовского составляли русские земли. Рыцари-крестоносцы всегда могли заяв-лять о потворстве литовских князей этим самым схизматикам. Тем более что некоторые князья Гедиминовичи сами принимали православие.

Это была проблема. Нужно было определяться, выбирать вектор внешнеполи-тического развития. И этот выбор — может быть, тогда об этом не задумыва-лись — определял судьбу Великого княжества Литовского на дол-гие годы, десятилетия и столетия вперед.

Литве суждено было креститься — но по какому обряду? Западному или во-сточ-ному? Этот вопрос стоял, можно сказать еще со времен Миндовга, а в XIV веке неоднократно предпринимались попытки переговоров. Мы больше всего знаем о переговорах литовских князей с западными политическими си-лами — с императорами, папами, польскими, мазовецкими правителями о кре-щении в католицизм. Но был и один момент, когда казалось, что вполне реаль-на перспектива православного крещения Литвы. Это конец XIV века, когда после смерти Ольгерда в Литве шла междоусобная борьба и великий князь Ягайло попытался заключить союз с Дмитрием Донским. Сохранилось упоми-нание о проекте брака Ягайло и дочери Дмитрия Донского. Но от него доста-точно скоро отказались. Потому что, с одной стороны, великий князь литов-ский оказывался бы на вторых ролях, а с другой, он получил гораздо более выгодное предложение — руки польской принцессы Ядвиги, что делало его польским королем.

Тут надо сказать, что этот момент, конец XIV века, важен еще в одном отноше-нии: очень часто можно услышать, что Великое княжество Литовское было альтернативой Москве в деле объединения или собирания русских земель, что русские земли вполне могли объединиться вокруг Вильны. Но возникает во-прос: а когда это могло произойти? И несостоявшийся брак Ягайло и дочери Дмитрия Донского представляется наиболее удачным моментом, когда такое объединение могло произойти.

Период конца XIV и первой трети — первой половины XV века стал важным, переломным моментом в истории Великого княжества Литовского. Это ска-залось и на его отношениях с соседями, и на внутренней жизни.

К концу XIV века великим князем литовским стал Витовт, двоюродный брат Ягайло, который крестился, стал польским королем Владиславом II и сохранил за собой титул верховного князя Литвы. Но реальная власть в Великом княже-стве Литовском все же принадлежала Витовту. При нем происходят многие важные перемены — как во внешнеполитических отношениях Великого кня-же-ства Литовского, так и в его внутренней жизни.

Витовту удалось присоединить Смоленск, более чем на век он отошел под власть Великого княжества Литовского. Ему, благодаря польской помощи, удалось одержать победу над Тевтонским орденом (знаменитая Грюнвальдская битва 1410 года). Благодаря этому в конечном счете удалось закрепить спорные с орденом земли — Жемайтию, Жемойть — за Великим княжеством Литов-ским. Это и очередные попытки экспансии на восток: Витовт воюет с Васи-лием I Московским, хотя Василий I был его зятем, был женат на его дочери Софье; впоследствии он совершает походы на Псков, на Новгород в 20-е годы XV века. Но не менее важны социальные перемены, которые произошли в Ве-ли-ком кня-жестве Литовском. А они вели в направлении все большей вестерни-зации этого государства и его общества.

Пожалуй, важнейшее нововведение Витовта состояло в том, что он стал разда-вать землю за службу своим подданым. Это нововведение впослед-ствии сыгра-ло злую шутку с Великим княжеством Литовским, потому что его жители уже не были заинтересованы в далеких, затратных военных походах — они были заинтересованы в хозяй-ственном развитии своих владений.

В середине и второй половине XV века Великим княжеством Литовским и Поль-ским королевством правил один и тот же человек, Казимир Ягеллон, или Казимир IV, польский король. Он вынужден был проводить время между двумя государствами, поэтому мог уделять не так много времени литовским делам. Он больше занимался западной политикой, войнами в Пруссии, в Че-хии — и как раз это время стало тем переломным моментом, который впослед-ствии позволил московским великим князьям повести очень активное наступ-ление на земли Великого княжества Литовского. А великие князья литовские оказались к этому не готовы в конце XV и первой половине XVI века.

Литовские князья стали наделять привилегиями не только литовских бояр, но и верхушку православной части общества. И постепенно все боярство стало именоваться на польско-чешский манер панами, а впоследствии вся знать по-лучила название шляхты. Это, конечно, было большое новшество в социальном плане. Это не просто смена названия, это еще и иное самосознание, чем у слу-жилых людей, скажем, Северо-Восточной Руси. Ведь шляхта участвовала в управ-лении государством, пусть и на первых порах номинально. А впослед-ствии и реально участвовала в выборах правителя, что принципиально отлича-ло Великое княжество Литовское от Московской Руси. И это была та причина во многом, по которой из России бежали в Великое княжество Литовское такие люди, как князь Андрей Михайлович Курбский. И, конечно, не только он, но и многие другие. Все-таки московских эмигрантов в Великом княжестве Литов-ском было достаточно много на протяжении всего XVI века.

Нельзя не отметить и такой момент, как трансформация древнерусского языка, который также испытывал все больше западных влияний на территории Вели-кого княжества Литовского и соседнего королевства Польского. Он обогащался словами, конструкциями из польского, чешского, немецкого, литовского, ла-тинского, даже венгерского языка, и так постепенно формировался язык, кото-рый ученые называют по-разному: «западнорусским», «старобелорусским», «староукраинским», «руским» (с одной «с»), «рутенским». Называть его можно по-разному в разных научных традициях, это допустимо, но факт состо-ит в том, что со временем он стал основой белорусского и украинского языков. А процесс их размежевания и формирования белорусского и украинского наро-дов усилился в особенности после Люблинской унии 1569 года, когда южные вое-водства Великого княжества Литовского — то есть территория современной Украины, входившая до этого в его состав, — перешли к польской короне.

Конечно, на исторические судьбы Западной Руси не может не влиять факт ее пребывания под властью правителей-иноверцев — сначала язычников, а за-тем католиков. Поначалу на русских землях Великого княжества Литов-ского сохраняла свое влияние православная церковь. Но уже в XIV веке литов-ские князья, — собственно, как и галицко-волынские Рюриковичи, а впоследствии польский король Казимир Великий, — пытались создать отдельную митропо-лию под властью константинопольского патриарха, которая никак не была бы связана с Московским великим княжеством.

После заключения польско-литовской унии в конце XIV века католицизм ока-зался в привилегированном положении: католическое духовенство и миря-не наделялись исключительными правами, а правители-католики предприни-мали попытки обратить «схизматиков» в католицизм при помощи проповеди, пере-крестить их насильственно или заключить церковную унию с Римом. Но эти попытки не увенчивались особым успехом на протяжении долгого вре-мени. Самая масштабная такая попытка была связана с заключением Флорен-тийской унии. Она была заключена, можно сказать, на высшем уровне между Констан-тинополем, который был заинтересован в западной помощи против османского натиска, и Римом в 1439 году. При этом православные признали верховенство папы римского и догматику католической церкви, но сохранили традиционную обрядность. В Москве эта уния была отвергнута, а митрополит Исидор выну-жден был покинуть владения московских князей (но ему удалось сохранить цер-ковную власть над православной частью Великого княжества Литовского и Польского королевства).

Надо заметить, что при этом православные великого княжества мало интере-совались духовными традициями западного христианства и его догматически-ми отличиями от «греческой веры». Даже спустя несколько лет после заключе-ния Флорентийской унии православный киевский князь Александр (Олелько) Владимирович, человек незаурядного влияния и незаурядных связей, интере-совался у константинопольского патриарха: на каких условиях заключена уния? Тут стоит напомнить о том, что Киев оставался под властью литовских князей еще в первой трети XV века. При всех разрушениях во время монгольского наше-ствия, при всех татарских набегах начала этого столетия великий князь Литовский Витовт писал, что Киев является главой русских земель. Во многом это объяснялось тем, что в Киеве, номинально во всяком случае, находилась митрополичья кафедра.

Но постепенно судьбы православия литовского и православия остальной части Руси расходятся. Потому что, несмотря на некоторое время пребывания Литов-ской Руси под властью московского митрополита Ионы, уже в середине XV века она возвращается под власть константинопольских патриархов. Это означало раскол митрополии. В дальнейшем в жизни православной части общества, пра-вославной церкви в Великом княжестве Литовском и в Короне Польской на-блюдаются явления, которые привели к достаточно бурным событиям конца XVI и XVII века. Можно сказать, православная церковь этих земель пережива-ла настоящий кризис, поскольку епископами часто становились светские лица, вовсе не заботившиеся об интересах церкви, порой погрязшие в грехах. В этом большую роль сыграли светские правители, которые таким образом вознаграж-дали верных им лиц — жалуя им епископские кафедры. В ответ миряне объ-единялись в братства, такие как Виленское или Львовское, и напрямую обраща-лись в Константинополь. Это, конечно, вызывало у епископов опасения, что они потеряют свое влияние.

В 1596 году между православной иерархией польско-литовского государства, Речи Посполитой, и Римской курией была заключена Брестская уния. Она означала отход части местных православных в прямое подчинение Римско-католической церкви — притом что сохранялись основные обрядовые отличия от католицизма и лишь частично сглаживались догматические разногласия. На некоторое время православная иерархия в Великом княжестве Литовском, в Короне Польской вовсе прекратила свое существование. Все право-славные епископы оказались униатами. И лишь в 1620 году отдельная иерархия была восстановлена. А спустя несколько лет ее признала государственная власть.

В середине — второй половине XVII века Киевская православная митрополия отстаивала самобытный образ местного православия, но в результате факти-ческого нахождения Киева под властью Москвы перешла в подчинение Мо-сковского патриархата. К этому времени в Короне и Литве вновь было ограни-чено участие некатоликов (называемых диссидентами) в политической жизни, возможность получения высших должностей православными свелась к нулю, а православие находилось в весьма своеобразном положении, поскольку, с од-ной стороны, оно все чаще отождествлялось с Россией и ее религиозно-поли-тической культурой, но вместе с тем в самой России даже к православным выходцам из Речи Посполитой, как их называли — «белорусцам», духовен-ство относилось с явным недоверием. Предписывалось тщательно выяснять, как они приняли крещение, и крестить их повторно через троекратное погружение в купель, если до этого они крестились в православие через обливание (то есть так, как католики). Вот такой, казалось бы, внешний признак, но какое внима-ние ему придавалось при контактах единоверцев по разные стороны москов-ско-литовской границы.

Приведенный пример с требованием перекрещивания даже уже крещеных православных из Речи Посполитой очень хорошо показывает, как складывались отношения между Московским государством, или Русским государством, и Ве-ликим княжеством Литовским, а впоследствии польско-литовским государ-ством, о котором можно говорить с 1569 года, и на государственном уровне, и на уровне социальных и культурных контактов.

Восточные земли Речи Посполитой служили контактной зоной, и на ниве школь-ного образования, распространения книг и информации именно польско-литовское пограничье, которое часто назы-вают польским словом «кресы» (kresy), что значит «окраины», послужило пере-валочным пунктом между Московской Русью и Европой. Образцы высшей школы, и прежде всего богословской учености, вырабатыва-лись совместно православными Москвы и Речи Посполитой. Кириллическое книгопечатание зародилось в Кракове: именно там в 1491 году в типографии немецкого печат-ника Швайпольта Фиоля вышел «Октоих», или «Осмоглас-ник». Конечно, ни в коем случае нельзя забы-вать и о деятельности Франциска Скорины, который 500 лет назад начал печатать богослужебные книги.

По словам английского путешественника Джайлса Флетчера, в Москве в конце XVI века помнили, что первая типография была занесена в Россию из Польши. Даже если это преувеличение, московские печатники Иван Федоров и Петр Мсти-славец, издавшие первую датированную московскую книгу «Апостол» в 1564 году, вскоре оказались в эмиграции именно в Великом княжестве Литов-ском и Короне Польской, где они продолжили свою деятельность. Тут уместно вспомнить, конечно, об Острожской Библии.

Образцом для первых богословских школ русинов и московитов послужили иезуитские коллегии. В 1560-е годы орден иезуитов развернул свою деятель-ность сначала в Короне, а затем и в Литве. Иезуиты одну за другой открыли несколько школ для обучения «схизматиков», надеясь постепенно обратить в католицизм русское население. Тут следует добавить, что образователь-ная деятельность иезуитов, конечно, была связана и с католической реформой, когда католическая церковь пыталась через посредство образования восстано-вить позиции, утраченные в результате Реформации.

И вот иезуиты одну за другой открыли несколько школ для обучения схизма-тиков, то есть православных, надеясь постепенно обратить их в католицизм. Но их деятельность совпала по времени с расцветом богословского творчества самих православных, которые с воодушевлением восприняли образовательную концепцию католиков и сумели создать свои школы. Среди них — Острожская славяно-греко-латинская академия и Могилянская академия, по образцу кото-рых в конце XVII века в Москве возникла Славяно-греко-латинская академия.

Острожская типография в 1580-1581 годах выпустила первую полную печат-ную Библию, Острожскую Библию, которая вплоть до времен императрицы Елизаветы Петровны и позднее Библейского общества была принята за основу и в России. Ориентированные на латинские и греческие образцы «Грамматики» Лаврентия Зизания, а позднее Мелетия Смотрицкого служили прообразом и источником «Грамматики», напечатанной в Москве в 1648 году, по которой учился еще Михайло Ломоносов.

Интеллектуальный обмен приносил в Москву все новые идеи. Еще в первой половине XVI века в Москве получила известность «Космография» Себастьяна Мюнстера. В царском архиве Ивана Грозного хранилась «Хроника всего света» Марцина Бельского, в которой подробно рассказывалось об открытии Америки. В середине XVII века в Россию был доставлен «Большой атлас, или Космогра-фия» Яна Блау. Где, помимо географических знаний, излагались основы гелио-центрического учения Николая Коперника.

Своей светской печати в Москве практически не было ни в XVI, ни в XVII ве-ке — почти все изданные московскими типографиями книги носили церковно-учительный характер, а книги, заимствованные из русских земель польско-литовского государства, вызывали подозрения и неоднократно уничтожались по цензурным соображениям.

Конечно, на культурную жизнь оказывала влияние политическая жизнь Вели-кого княжества Литовского и Короны Польской, которые объединились в Речь Посполитую, и их взаимоотношения с Московским государством. А отношения эти оставались далеко не простыми, и, несмотря на определенные попытки сбли-жения, все-таки можно сказать, что государства не просто соперничали, но большую часть времени откровенно враждовали.

На тот момент литовско-московские отношения обострились уже при Иване III в конце XV века. Иван III достаточно хорошо представлял себе положение в Ве-ликом княжестве Литовском, его слабые стороны, и уже в 1478 году (год окон-чательного присоединения Новгорода к Московскому государству) Иван III заяв-ляет во всеуслышание о своих претензиях на Полоцк, Витебск и Смоленск, то есть города Литовской Руси.

В дальнейшем он воспользовался тем, что восточные земли Великого княже-ства Литов-ского были относительно слабо интегрированы в его состав, здесь власть вели-ких князей Литовских была наиболее слаба, опиралась на соглаше-ния с мест-ными князьями. Начинается целая серия московско-литовских войн, которые шли в конце XV и первой половине XVI века.

В этих условиях Великое княжество Литовское вынуждено было все более и бо-лее искать помощи со стороны Польши. До поры до времени их объединя-ла лишь личность монарха — один и тот же человек занимал престол и литов-ский, и польский. Но постепенно на повестку дня выходил вопрос не просто о личной или династической унии, но о реальной унии, которая подразумевает также объединение государственных институтов. После долгих тяжелых пере-говоров Польское королевство и Великое княжество Литовское заключили такую реальную унию, в Люблине, — Люблинскую унию 1569 года Так воз-никла Речь Посполитая. Это слово происходит от польского варианта слова «республика», то есть «общее дело», res publica.

За это Великое княжество заплатило высокую цену, поскольку в состав Короны Польской отошли Подляшское, Киевское и Волынское воеводства — огромные территории. Были ликвидированы и некоторые органы власти. Но вместе с тем следует отметить, что великое княжество далеко не утратило свою государ-ственность и, конечно, не могло в одночасье утратить особенности социаль-ного строя.

Вскоре династия Ягеллонов, потомков Владислава Ягайло, пресеклась. Послед-ний ее представитель — польский король и великий князь литовский Сигиз-мунд Август — умер в 1572 году. Встал вопрос о том, кто же будет новым пра-ви-телем. В Речи Посполитой последовала череда бескоролевий (то есть таких периодов, когда рассматривались те или иные кандидатуры на престол), при этом часть литовской шляхты поддерживала кандидатуры Ивана Грозного и его сына Фе-дора, рассчитывая, что это нормализует отношения с Россией. Надо сказать, что такие проекты выдвигались и раньше. Например, еще в нача-ле XVI века Василий III, тот самый, который присоединил Смоленск, только-только взойдя на престол, предлагал свою кандидатуру после смерти очеред-ного польско-литовского правителя Александра Ягеллона. Но ни тогда, ни во вто-рой половине XVI века эти проекты не были осуществлены. Истори-че-ские пути России и Великого княжества Литовского — теперь уже Речи Посполитой — расходились все больше. Конечно, в политической сфере это особенно сказы-валось. В конечном итоге победила кандидатура трансиль-ван-ского князя Сте-фана Батория, или Иштвана Батори, которому удалось перело-мить ход войны с Россией, Ливонской войны, в свою пользу — так, что она чуть не окон-чилась катастрофой для русского царя, поскольку ему удалось отвое-вать у Ивана Грозного Полоцк и организовать поход на Псков.

После этого на некоторое время устанавливаются относительно мирные вза-имо-отношения, поскольку литовская знать видела приоритет в борьбе со Шве-цией за Ливонию, и эти отношения обостряются лишь в начале XVII ве-ка, во время Смуты. Особенно после авантюры первого Дмитрия Самозванца, которую поддержали магнаты Польского королевства — Адам и Константин Вишневецкие и Ежи, или Юрий, Мнишек.

В 1610 году коронный гетман Станислав Жолкевский даже заключил договор с боярами, согласно которому московским царем провозглашался Владислав Ваза (будущий Владислав IV), сын правившего тогда Сигизмунда Вазы. Что интересно, некоторое время даже чеканились монеты с именем «русского царя Владислава Жигимонтовича». Но этот проект фактически так и не был реали-зован, Сигизмунд Ваза решил, что Смоленск важнее, что этим следует ограни-читься. И в итоге заложником этой ситуации стал польско-литов-ский гарни-зон, обосновавшийся в Московском Кремле. Он оказался осажден, в очень тяже-лом положении: попросту не хва-тало еды. Сохрани-лись очень яркие и страшные свидетельства об этом. В ко-нечном итоге в ноя-бре 1612 года этот гарнизон сдал Кремль Второму ополче-нию; а вскоре царем стал Михаил Федо-рович Романов. И спустя еще некоторое время Владислав IV отказался от пре-тензий на московский престол.

Можно сказать, маятник качнулся в обратную сторону в середине XVII века, когда запорожские казаки признали власть русского царя Алексея Михайло-вича. Началась война России с Речью Посполитой, и очень значительная часть Великого княжества Литовского, включая его столицу Вильну, на несколько лет оказалась под властью русского царя. Войны с Россией и Швецией середины XVII века и сопутствовавшая им эпидемия чумы принесли Великому княжеству Литовскому разорение и огромные людские потери, которые уже к концу сле-дующего столетия во многом облегчили установление российского господства в Речи Посполитой.

На протяжении нескольких веков, которые прошли с начала возвышения Вели-кого княжества Литовского, с одной стороны, и Московского княжества, а впо-следствии Русского государства, с другой стороны, они оставались доста-точно близкими соседями, поддерживали разные контакты — и на уровне государств, династий, и на уровне общества. Но при всем при этом западное влияние в Ве-ли-ком княжестве Литовском: крещение Литвы по латин-скому обряду, уния с Польшей, рецепция западных социальных порядков, — все это все более и бо-лее отдаляло две части Руси друг от друга. Конечно, этому способствовало и формирование белорусского и украинского народов на зем-лях, подчиненных власти великих князей литовских и королей польских.

То есть взаимное недоверие и взаимный интерес, миграции населения в обе сто-роны и культурные заимствования при заметных расхождениях социаль-ного, политического, экономического строя, надежды на помощь последнего православного правителя и верность собственным господарям-иноверцам — все эти черты необходимо иметь в виду, когда мы говорим о другой Руси.

Многоэтническое и многоконфессиональное государство, существовавшее в XIII - 1-й пол. XVI в. в Восточной Европе. В княжество в разное время входили земли Литвы, отдельные области современных Белоруссии и Украины, древнерусское Подляшье (Польша), а также часть Западной России.

Формирование княжества.

Союз литовских земель, включавший Лиетуву, области Упиты и Делтувы, Шяуляй и часть Жемайтии, впервые упоминается в договоре 1219 г. Среди пяти старших литовских князей называется . В 1230-х годах он занял лидирующие позиции среди литовских князей на фоне консолидации Великого княжества Литовского, из-за сопротивления крестоносцам Ордена меченосцев в Ливонии и Тевтонского ордена в Пруссии. В 1236 г. в битве при Сауле литовцы и жемайты разгромили войско крестоносцев. К середине XIII в. в состав княжества вошла Чёрная Русь.

Государство Миндовга не имело постоянной столицы, правитель со своей дружиной перемещался по дворам и замкам, собирая дань. В целях улучшения внешнеполитического положения княжества и собственной власти Миндовг пошел на установление отношений с папой римским и принял католичество вместе с ближайшим окружением в 1251 г. С согласия папы римского Миндовг был коронован королём Литвы, таким образом государство получило признание в качестве полноправного европейского королевства. Коронацию прошла 6 июля 1253 г., на ней присутствовал магистр Ливонского ордена Андрей Стирланд, архиепископ прусский Альберт Суербер, а также доминиканские и францисканские монахи, хлынувшие в страну.

Сын Миндовга Войшелк, отказавшись от королевского титула, принял постриг в православном монастыре в Галиче и затем в 1255—1258 годах отправился в паломничество на Афон.

Из-за недовольства подданных католичеством и усилившимся влиянием Тевтонского ордена, осуществлявшим крестовые походы против язычников, в 1260 г. Миндовг порвал с католичеством и поддержал восстание пруссов против ордена. В это время Миндовг заключил союз с великим князем владимирским Александром Ярославичем Невским. В 1260—1263 годах совершил несколько опустошительных походов в Ливонию, Пруссию и Польшу. В 1263 г. убит вместе с сыновьями в результате заговора своих родственников,-после чего в Литве резко усилились позиции язычества и вспыхнула междоусобица.

В 1265 г. в Литве появился православный монастырь, способствовавший распространению православия среди язычников. Вопрос о принятии Литвой католичества вновь неоднократно поднимался, но здесь мешала постоянная угроза со стороны Ливонского ордена.

В конце XIII в. в Великое княжество Литовское входила этническая территория Литвы и территория современной Западной Белоруссии. Уже при предшественнике Гедимина, чье имя связано с подъемом значения Литовского княжества- его старшем брате Витене - в состав государства вошел один из главных центров Восточной Белоруссии - Полоцк. В Витебске княжил его сын Ольгерд, женившийся на дочери местного князя. Вошел в зону политического влияния Литвы и Минск. По-видимому, власть Гедимина распространилась и на Полесье, в зону политического влияния попали и Смоленские земли и даже Псков.

В 1317 г. при патриархе Иоанне Глике (1315—1320) была создана православная митрополия Литвы со столицей в Новгородке (Новогрудке — Малом Новгороде). Этой митрополии, по всей видимости, подчинились те епархии, которые зависели от Литвы, то есть Туров, Полоцк, а затем, вероятно, и Киев.

В начале 30-х гг. XIV в., в условиях обострения отношений между Новгородом и московским князем , произошло сближение Новгорода с Литвой и Псковом. В 1333 г. в Новгород приехал Наримант Гедиминович, которому передали в управление западные пограничные земли Новгорода - Ладогу, Орешек, Корельскую землю.

На западе для Литовского княжества и Гедимина ситуация складывалась гораздо сложнее. Здесь ему приходилось защищать свои границы от Тевтонского орден. Когда в начале 80-х гг. XIII в. рыцари Тевтонского ордена завершили завоевание земли пруссов, следующим объектом их экспансии стало Великое княжество Литовское, где они натолкнулись на активное сопротивление. Литва пыталась обрести союзников: ими стали мазовецкие князья, а затем польский король Владислав Локетек.

После смерти Гедимина зимой 1340/41 г. страна оказалась на грани распада. Но его сыну (правил в 1345−1377) удалось не только остановить междоусобицу, но и значительно укрепить княжество. На юге владения расширились после присоединения Брянского княжества (ок. 1360). Особенно позиции государства укрепились после того, как в 1362 г. Ольгерд разбил татар в битве при Синих водах и присоединил к своим владениям Подольскую землю. Вслед за тем Ольгерд сместил княжившего в Киеве князя Фёдора, подчинённого Золотой Орде, и отдал Киев своему сыну Владимиру. Присоединенные княжества несли вассальную повинность в виде выплаты дани и участия в военных действиях, при этом литовский князь не вмешивался в дела местного управления.

В 1368 и 1370 гг. Ольгерд дважды безрезультатно осаждал Москву, вынужденный отвлекаться на борьбу с крестоносцами. Поддерживал тверских князей в борьбе с Москвой. Но в 1372 г. Ольгерд заключил мир с . Однако в последние годы своего правления Ольгерд утратил контроль над восточными землями княжества, прежде всего Брянском и Смоленском, склонившимися к союзу с Москвой, в том числе и против Орды.

После его смерти вспыхнула междоусобица. На престол взошел один из его сыновей Ягайло, который в сентябре 1380 г. отправился на соединение с Мамаем против московского князя Дмитрия Ивановича, но так и не принял участия в Куликовской битве. Возобновление войны с Тевтонским орденом в 1383 г. вынудило Ягайло обратиться к Польше. В результате Соглашение 1385 г. () предусматривали брак польской королевны Ядвиги и Ягайло, коронацию Ягайло королём Польши, крещение Ягайло и литовцев (в католическую веру) и освобождение из литовского плена польских христиан. Так Ягайло с 1386 стал одновременно королём Польши и великим князем литовским. После смерти супруги права Ягайла на престол были подтверждены королевским советом. С тех пор и до 1795 г. согласие королевского совета было необходимо для избрания короля.

Кревская уния была неоднозначно воспринята в самой Литве. Ягайло в значительной мере опирался на польских феодалов. Ряд территорий был передан польским старостам, а в Вильно был размещен польск. гарнизон, что вызывало недовольство местного боярства. Во главе литовской оппозиции стал его двоюродный брат Витовт, который начал борьбу с Ягайло и добился того, что был признан великим князем литовским (Виленско-Радомская уния), но под верховной властью Ягайло, так что уния Литвы с Польшей была сохранена.

Витовт проводил политику по укреплению централизации государства: ликвидировались удельные княжества, вместо удельных князей на русских землях заняли наместники, назначавшиеся из литовских бояр, так он значительно укрепил единство государства и усилил свою власть. Теперь доходы от сбора налогов и от княжеского хозяйства стали поступать в великокняжескую казну.

Во внешней политике Витовт, опираясь на поддержку Ягайло, стремился укрепить позиции Великого княжества Литовского по отношению к Северо-Восточной Руси, Великому Новгороду и Пскову. При этом всячески стремился к союзу с Тевтонским орденом для поддержки своей экспансии на восток. По Салинскому договору с Тевтонским орденом (1398) Новгород признавался зоной интересов Литвы, Псков - Ливонского ордена; Жемайтия была передана Тевтонскому ордену.

По Виленско-Радомской унии 1401 г. Литва оставалось самостоятельным государством в союзе с Польшей. В 1404 г. Смоленское княжество вошло в состав Литвы. Привилегии 1432, 1434 уравняли в некоторых экономических и политических правах православную и католическую знать.

В 1409 г. началось восстание против крестоносцев в Жямайтии, которому Витовт оказал открытую поддержку, в результате земли были отвоеваны. В 1410 г. соединенные силы Польши и Литвы в битве при Грюнвальде разгромили войска ордена. По заключенному в 1411 г. миру Жямайтия была уступлена орденом только на срок жизни Ягайло и Витовта. С этого времени более чем на десятилетие борьба с орденом и его европейскими союзниками (главным из них был Сигизмунд I Люксембург) стала одной из главных задач внешней политики Ягайло и Витовта.

Развитие ВКЛ во 2-й пол. 15 - 16 вв.

В 30-е гг. произошел разрыв унии между Польшей и Литвой, из-за территориальных споров и борьбой двух элит за влияние.

В 1449 г. польский король заключил с московским великим князем Василием II мирный договор, который разделял зоны влияния двух государств в Восточной Европе (в частности, Новгородская республика была признана зоной влияния Москвы), запрещал каждой стороне принимать внутриполитических противников другой стороны и соблюдался до конца XV в.

В то же время в результате русско-литовский войн, Литва в начале XVI в. лишилась примерно трети своей территории (чернигово-северские земли), в 1514 г. — смоленских земель. В этих обстоятельствах Литва стремилась подчинить своему влиянию Ливонию. После начала по Вильнюсскому договору 1559 г. установлен сюзеренитет Литвы над Ливонским орденом. После 2-го Виленского перемирия (28.11.1561) орденские владения в Ливонии подверглись секуляризации и перешли под совместное владение Литвы и Польши.

Великое княжество Литовское в составе Речи Посполитой.

При Сигизмунде Августе (1522—1572) была заключена (1569). Великое княжество Литовское объединилось с Королевством Польским в федеративное государство — Речь Посполитую. Согласно акту Люблинской унии, Литвой и Польшей правил совместно избираемый король, а государственные дела решались в общем Сейме. Однако правовые системы, денежная система, армия и правительства оставались отдельными, также существовала граница между двумя государствами, на которой взимались таможенные сборы. Литовское дворянство крайне отрицательно отнеслось к подписанию унии, поскольку Литва понесла территориальные потери в пользу Польши: Подляхию (Подляшье), Волынь и Киевское княжество. Ливония была объявлена принадлежностью обоих государств.

В XVI—XVIII вв. в Великом княжестве Литовском господствовала шляхетская демократия. К концу XVII в. на польском языке говорила большая часть шляхты, с 1697 польский - официальный язык. В результате разделов Речи Посполитой территория Великого княжества Литовского отошла к Российской империи. 14 (25) декабря 1795 г. российской императрицей Екатериной II был издан манифест «О присоединении к Российской Империи всей части Великого Княжества Литовского, которая по прекращении мятежей в Литве и Польше занята была войсками».

Попытку возродить княжество предпринял 1 июля 1812 г., подписавший декрет о восстановлении Великого княжества Литовского. Однако уже 28 ноября (10 декабря) русские войска вступили в Вильну, положив тем самым возрождённому княжеству конец.